Die halb verwischte Gravur

The Half-blurred Engraving / Гравюра полустёртая

German and Soviet Barracks
in the Conversion.
Germany

The years “that have passed since the Second World War as always happen with historical events, made something estranged out of it: a historical episode, an archive document, a potential stack of faded photos that fall onto the floor when you move a buffet, a child cry ‘halt’ roaring across the courtyard on an unbearably hot July midday, the outline of a heavy tank vague in the crooked, combative contours of a dumpster, a set of white stripes in the burned-out sky, fountains of dust thrown out behind the tires of a truck… the fourdimensional flatness of a child’s drawing, a nameless firework flash and finally a ‚half-blurred engraving.’”
Victor Pelevin

Deutsche und sowjetische
Kasernenbauten in der
Konversion. Deutschland

Die Jahren, „die seit dem 2. Weltkrieg vergangen sind, wie es immer mit den historischen Ereignissen geschieht, haben etwas Abstraktes daraus gemacht: eine historische Episode, ein Archivdokument, ein potentielles Stappel ausgeblichener Fotos, die beim Umstellen eines Büffets auf den Boden plumpsen, einen Kinderschrei „halt“, der an einem unerträglich heißen Julimittag vom Hof herüberschallt, den Umriss eines schweren Panzers, vage in den schiefen, kämpferischen Konturen eines Müllcontainers zu erahnen, einen Satz weißer Streifen am ausgebrannten Himmel, Staubfontänen, die hinter den Reifen eines Lastwagens … herausgeschleudert werden, der vierdimensionalen Plattheit einer Kinderzeichnung, einen namenlosen Feuerwerksblitz und schließlich eine ‘halb verwischte Gravur’“.
Viktor Pelewin

Конверсия немецких и советских казарм.
Германия

Годы, «прошедшие со дня окончания Второй мировой войны, сделали её, как это бывает с любой из войн, чем-то отстранённым: историческим эпизодом, архивной справкой, потенциальным набором жёлтых фотографий, вываливающихся на пол при перестановке буфета, детским криком «хальт», доносящимся в невыносимо жаркий июльский полдень со двора, абрисом тяжёлого танка, смутно угадываемым в косых боевых контурах мусорного контейнера, набором белых полос на выжженном небе, фонтанчиками пыли, несущимися за протекторами грузовика… четырехмёрной пошлостью детского рисунка, безымянной вспышкой салюта и, наконец, „гравюрой полустёртой“». Виктор Пелевин

error:
X